Иллюстративный снимок. Фото: «Наша Ніва»
«Я не могу сказать, что у меня большой опыт работы, но я могу вспомнить как минимум 10 аналогичных ситуаций, когда женщина много часов рожала, ей не сделали вовремя кесарево, а в итоге у ребенка ужасная асфиксия, — говорит врач. — Я видела этих детей, которым по шкале Апгар ставят 1 (шкала оценки состояния новорожденного, где максимальный балл 10. — НН). Их пытаются реанимировать, а там сердце еле стучит. В моей практике даже были случаи, когда женщина рожала мертвого ребенка — и произошло это только из-за того, что акушер-гинеколог просмотрел точку невозврата и дождался того момента, когда кесарево уже нельзя делать.
Хорошо, конечно, что женщина в Солигорске не побоялась громко рассказать о своем случае — есть хотя бы небольшой шанс, что Минздрав что-то сделает. Ведь обычно врачи упрашивают родителей не поднимать скандал. Обещают, что со временем ребенок поправится: «Это же дети, не переживайте». Очень вероятно, что ребенок будет иметь тяжелую степень инвалидности. Но когда врачи говорят, что все будет хорошо, родителям хочется надеяться на чудо».
Собеседник говорит, что причина таких ужасных историй одна — требование Минздрава проводить кесарево не более чем в 30% случаев (а лучше, чтобы этот процент в учреждении здравоохранения был еще ниже) — это установка на уровне начмедов, главных врачей. Если процент значительно превышает «норму», тогда достается всем в роддоме.
В государственных СМИ обращают внимание, что в Европе частота кесаревых сечений доходит до 50%, в Латинской Америке даже до 60%, зато в Беларуси — около 31%.
«Надо еще понимать, что в Беларуси существует практика «одно кесарево — всегда кесарево». То есть если женщине однажды сделали кесарево, то все остальные роды у нее скорее всего будут только такими. Добиться, чтобы тебе разрешили рожать самой после кесарева, даже если ты очень этого хочешь, довольно сложно (но возможно). А это значит, что акушеры-гинекологи помнят и о том, что, если они сейчас сделают тебе кесарево, ты им и в следующий раз статистику гарантированно испортишь».
Врач говорит, что не может найти оправдание такой стратегии и ее возмущает такая практика. На вопрос, может ли роженица сделать что-то, чтобы защитить себя в непростой ситуации, отвечает:
«Скандалить, кричать: «Я сейчас позвоню на горячую линию Минздрава, знакомым чиновникам!» Чем больше внимания вы к себе привлечете, тем больше вероятность, что медицинский персонал вокруг испугается и решит, что лучше избежать большого скандала, чем не вписаться в статистику.
Конечно, многое зависит от смены — главное, от врача, который оценивает состояние женщины. Бывает, что ситуация начинает ухудшаться, а начмед говорит: «Нет, мы не будем кесарить, пусть рожает сама!» Через час он идет домой, так как рабочий день закончился, а другой доктор принимает решение сделать кесарево — и история заканчивается хорошо».
Читайте также:
