Оля и ее бабушка. Фото: архив героини
«На одной только моей улице в каждом доме было по несколько детей»
Я родилась в деревне Ополь в Ивановском районе Брестской области. Это обычная деревня на белорусском Полесье, мне кажется, ничем она не выдающаяся. Все полесские деревни похожи между собой. Раньше там жило больше людей, сейчас это 440 человек, так как молодые люди уезжают.
Когда я была маленькой, в начале 90-х, деревня была более живой, там жило очень много молодых семей. На одной только моей улице в каждом доме было по несколько детей, и это было круто: у тебя куча друзей, ты с ними тусуешься и всегда находишься на улице, никто о тебе не беспокоится.
Оля. Фото: архив героини
Мое самое раннее воспоминание о деревне — это дом, где я родилась, а также дом бабушки и дедушки, да и общее впечатление о той среде, пространстве и воздухе. Есть и более точные воспоминания, например, как я маленькая в доме пью из чашечки молоко.
Мы жили как и другие сельчане. Много было завязано на работе с землей, особенно в теплые времена — с середины весны до середины осени. Туда брали даже детей, ведь если ты маленький, тебя не с кем оставить, а если ты подросток, можешь и сам работать. Детям давали немножко больше отдыха, но все равно во время летних каникул нужно было помогать дома родителям или пойти что-то пополоть, посадить или покопать.
Зимой жизнь была другой, так как из-за холода работа прекращалась. Люди перемещались в дома, и там занимались кто чем. Женщины в деревне до сих пор много вяжут и вышивают, часто приходят друг к другу.
В деревне была школа, несколько магазинов, дом культуры, где раз-два в неделю устраивались дискотеки. Подростками мы ходили туда, встречались с жителями соседних деревень или с городскими детьми, которые приезжали в Ополь на лето. Еще была церковь, здание сельсовета и озеро, куда все ходили летом.
Фото: архив героини
Моя непосредственная семья не очень большая, у меня только одна сестра, но при этом есть дяди, тети и другие родственники. Мой отец происходил из другой деревни, где жила остальная часть нашей семьи. Поэтому у нас был большой круг родственников, и когда я была маленькая, даже не всех знала.
«Покойникам клали одежду на смену — считается, что на небе жизнь продолжается, и надо, чтобы у человека с собой что-то было»
У меня всегда была бабушка, и это очень важная часть моей жизни. Бабушка, на самом деле это двоюродная тетя моей матери, была главной женщиной в нашей семье, без нее ничего не решалось, и мы часто проводили время вместе. Не то, что она меня воспитала, но всегда находилась рядом.
Бабушка для меня была примером силы и женского упрямства, она всегда сохраняла веселость и несокрушимость, несмотря на свою нелегкую жизнь. Я видела, как тяжело ей жить и с чем она сталкивалась, но в то же время как легко ей удавалось это проживать, это меня всегда вдохновляло. Когда и сегодня со мной происходит что-то тяжелое, я вспоминаю бабушку и то, как она всегда улыбалась.
Ее история — одна из миллионов таких историй в белорусских деревнях. Жизнь там сложная, так как люди с утра до вечера занимаются тяжелым трудом, они зарабатывают какие-то гроши, моей бабушке еще и пришлось похоронить много близких людей. Но такая же судьба и у других белорусских бабушек, поэтому можно смотреть на историю моей бабушки, как на историю любой женщины из полесской деревни.
Олина бабушка. Фото: архив героини
Бабушка не боялась смерти и помогала сельчанам, когда у них умирали родственники. Люди знали, что к ней можно обратиться, и бабушка приходила в семью, помогала помыть и одеть покойного. Она знала полесские погребальные традиции — не только церковные, но и языческие, которые еще сохранились на Полесье.
Детей не брали на чужие похороны, но я приходила на похороны родственников, сколько бы мне ни было лет, поэтому вместе с бабушкой я была более чем на десяти похоронах. Как маленькая девочка, я немножко боялась всего этого. Уже потом, когда повзрослела, начала интересоваться у бабушки, почему все делают так, а не иначе.
Но раньше не очень понимала эти ритуалы — то, что тело целые сутки лежит в доме, что люди много плачут, мне было страшно смотреть на тело, так как представляла, что сейчас покойник встанет и что-то сделает. А потом осознала, что это уникальная традиция погребения. На мой взгляд, если сделать все быстро, не попрощаться с человеком и не разделить с другими это горе, переживания будут более длительными, не получится их быстро отпустить.
Например, на Полесье под подушку покойнику кладут монетки, чтобы за них человек на небе выкупил себе место. Еще покойникам клали одежду на смену — считается, что на небе жизнь продолжается, и нужно, чтобы у человека с собой что-то было.
Первый поминальный ужин происходил сразу после похорон, туда приходили все, кто на нем присутствовал. Ужин начинался с кутьи, это блюдо по-разному делают в разных деревнях. У нас сочельник делали так: брали мак и расталкивали его с небольшим количеством воды в глиняной миске. Потом добавляли туда еще больше воды и сахар, а под конец крошили в миску белый хлеб, и в начале поминального ужина каждый должен был съесть по три ложки такой кутьи. На столе всегда стояли вилка, ложка, тарелка и рюмка для умершего, так как считалось, что 40 дней его душа еще остается на земле, поэтому человек может навещать своих родных.
Фото: архив собеседницы
На следующий день после похорон ходят «будить» усопшего на кладбище, также есть ужины на 9 и 40 дней. Следующие поминальные ужины устраивают через полгода и год. Думаю, это тоже связано с проживанием горя: психологи говорят, что людям нужен год, чтобы прожить смерть близкого человека.
«Помню ужас в глазах новозеландцев, когда я им рассказывала, как мы хороним людей»
Все в деревне знают наш опольский язык, и я тоже, это мой родной язык. Моя школа была белорусскоязычной, да и вообще языки мне легко даются. Хорошо умею переключаться: на уроках я говорила по-белорусски, а после звонка мы с детьми сразу говорили по-опольски.
Когда я окончила школу, поступила в медицинский университет в Минске и жила там следующие лет десять. Два года проработала по распределению — училась на педиатрическом, то работала детским рентгенологом.
Сюда переехала, так как познакомилась с новозеландцем, это переросло в любовь и в брак. Он тогда жил в Европе, и там нас познакомила наша общая подруга. После брака мы приняли решение, что какое-то время поживем в Новой Зеландии, и в мае будет два года, как я сюда приехала. Мы живем в Окленде — это самый крупный город в стране, но не столица, столица здесь Веллингтон.
Когда переезжаешь в новую страну, немного теряешь свою идентичность. Тебе нужно сначала привыкнуть к новому месту, а потом найти новые смыслы, понять, кто ты в этом месте, у меня тоже было так. Смотрю, как новозеландцы восстанавливают свой национальный язык маори, как они ценят эту культуру, и это меня вдохновляет рассказывать, из какой я деревни, какие я знаю традиции и что у меня за язык.
Давно думала о том, что хочу написать книгу, только не знала, как и что точно хочу писать. У меня много разных идей, и думаю, что эта книга — только начало моей писательской волны. Ее идея начала у меня складываться несколько лет назад, когда умерла бабушка, и окончательно оформилась после переезда в Новую Зеландию, после года поисков себя и новой идентичности. Когда поняла, что хочу писать, ко мне пришла и форма будущей книги.
Фото: архив героини
Также хотела бы зафиксировать опыт поиска себя в новых странах. Эта идея у меня сложилась из-за общения с подругами-белорусками, которые эмигрировали в определенное время, на сегодня это наиболее близкая мне из моих идей.
Новозеландцам интересно слушать о Полесье, мои знакомые уже приобрели книгу. Помню ужас в их глазах, когда я им рассказывала, как мы хороним людей. Здесь все происходит совсем по-другому, мне кажется, что они не проживают так горя, они его будто избегают — мол, мы об этом не разговариваем. Думаю, с точки зрения психологии это не очень правильно.
Я веду блог о Полесье и работаю в ІТ-компании, ведь мой блог пока не такой большой, чтобы я могла на нем зарабатывать. Хочется, чтобы он развивался и я получала от него не только удовольствие, но и деньги. Но это не первая моя цель, для меня главное — распространять знания, традиции и язык, также немного рассказываю о моих путешествиях и жизни.
Заказать книгу «Мое баба — діректор морга» можно тут.
Фото: архив героини
«Наша Нiва» — источник качественной информации и бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ «НН»Читайте также:
«Ее зовут директором морга». Белоруска из Новой Зеландии написала книгу о жизни на Полесье
