Кадр из постановки. Фото: Театр «Барбикан»
Идея оперы, как говорит Хаданович, принадлежит художественному руководителю Свободного театра Николаю Халезину, он же режиссирует постановку.
Прежде всего Халезин обратился к Ольге Подгайской, известному белорусскому композитору. Та и предложила Андрея Хадановича как либреттиста, так как давно и плодотворно с ним сотрудничает.
Поэт согласился на предложение и несколько месяцев работал с повестью Короткевича, превращая ее в стихотворное либретто. Однажды он уже пытался вместе с Ольгой Подгайской написать оперу, поэтому минимальный опыт у поэта был. Но он уточняет, что та работа не была такой красивой и ответственной, как Короткевич и «Дзікае паляванне», это было более ироничное произведение.
Хаданович рассказывает о том, как появлялся текст оперы: «Чтобы создать либретто, мне понадобилось пару месяцев интенсивной ежедневной работы, потом Ольга Подгайская несколько месяцев занималась написанием музыки. Надо сказать, что здесь не текст адаптировался к готовой музыке, а музыка писалась на стихи, которые я периодически присылал Ольге. Сроки были очень сжатые, и я сразу отправлял композитору тексты по мере их написания. В то время, на момент поздней зимы, появлялись первые части музыки, а я еще не закончил либретто.
Потом что-то переписывалось, я учитывал замечания композитора и иногда что-то переделывал, что-то укорачивал, так как нам нужно было вложить в пару часов спектакля большой литературный материал».
Недавно в оперном театре в Варшаве прошли репетиции спектакля с участием выдающегося оперного дирижера Виталия Алексеенка, и оказалось, что пары тем в либретто все-таки не хватает. Хаданович признается, что пришлось ночью, после репетиций, кое-что дописывать.
В новой опере к актерам Свободного театра присоединились украинские артисты, в том числе и оперные звезды — Тамара Калинкина, Елена Гарбузова. Также в постановке участвует известный белорусский оперный певец Илья Сильчуков.
Поэт рассказывает, что совместные репетиции поразили его атмосферой единства, также он выражает признательность украинцам за солидарность с белорусской литературой и белорусским театром, за понимание совместных вызовов.
Интересная деталь: певицы настолько вошли в роль, что на юмористическом уровне начинали беседовать между собой по-белорусски.
Что касается работы Андрея Хадановича, то она не закончилась на создании либретто. «Предложил театру поработать с украинскими артистами над их белорусским произношением. Начитал аудиоверсию либретто, и ее разослали нашим украинским коллегам задолго до репетиции. Во время варшавской репетиционной сессии был на всех репетиционных площадках, слушал артистов и говорил им, что не так в их произношении, у нас было много индивидуальных консультаций, где проходились по тексту либретто. Сейчас продолжаем эти консультации онлайн», — рассказывает он.
Белорусский и украинский языки близки лексически, но фонетика наших языков полностью отличается. По выговору почти каждого слова можно угадать, когда это белорус говорит по-украински, или украинец — по-белорусски, фонетика нас выдает, объясняет поэт: «Иногда в наших языках слово пишется одинаково, но имеет разное ударение, и украинцы с этим сначала путались. Также были проблемы со словами, которые пишутся похоже, но произносятся по-разному. Классический пример — окончания глаголов: «падабАецца» в белорусском языке и «подОбаеться» в украинском. Мягкое «ться» — первое, что вылезает, когда украинец пытается говорить или петь по-белорусски».
Андрей приводит пример переноса украинской фонетики в белорусский язык. Ранее ему приходилось переводить на белорусский для Олега Скрипки и «Воплей Видоплясова» их произведение «Краіна мрій». Скрипка записал это произведение по-белорусски и пел его во время своих концертов, но были слышны нюансы фонетики: «Чуў я, што мне сніться парой, / Што існуе краіна мрой».
Хаданович называет «Дзікае паляванне караля Стаха» одной из вершин белорусской литературы ХХ века, а также одним из самых актуальных для нас произведений:
«Его сюжет ведет в конец ХІХ века, но много вещей будет переживаться слушателями так, будто речь идет о нас. Прежде всего, это атмосфера тотального, почти мистического страха, царящего в повести. Страх, которым можно пользоваться как инструментом, закабаляя им людей и манипулируя ими. Но вместе с тем повесть имеет терапевтический эффект, ведь она о преодолении этого страха.
Как только вера в идеалы, любовь, ведущая главных героев, помогает этот страх осилить, то оказывается, что можно победить врага, который казался непобедимым. В этом смысле дикая охота, с которой срывают мистическую маску, проявляется беспомощной и жалкой».
Также поэт акцентирует внимание на том, как своеобразно Короткевич показывает деградировавшую шляхту, которая становится аналогом сегодняшних силовиков: «Служа имперской России, как будто свои денациализированные предатели порабощают и держат в страхе собственный народ. Чем не портрет сегодняшнего режима и сегодняшних белорусских силовиков на верной службе у русского мира?».
Хаданович рассказывает, что эта черта повести хорошо просматривается в одноименном советском фильме 1979 года, который поставил Валерий Рубинчик.
Это атмосфера большой реакции, но ей можно противостоять, считает Андрей, когда ты веришь в свои идеалы и когда тебе помогает любовь.
По словам Хадановича, «Дзікае паляванне» сегодня актуально и в контексте белорусско-украинских отношений. Короткевич задумал свое произведение и в значительной степени начал над ним работать, когда молодым человеком поступил в Киевский университет. Есть версия, что после первого курса на каникулах в Орше он начал работать над первой редакцией этой повести.
Поэт рассказывает, что находил в «Дзікім паляванні» много красивых украинизмов, но дело не только в них: «Украинскую и в чем-то автобиографическую тему проводит в произведении образ Андрея Светиловича, который, как и сам писатель, учится в университете в Киеве. Его исключают из Университета, более того, делают это за его участие в студенческих волнениях. Фактически происходит то же, что имело место в сентябре 2020-го в Минске, когда силовики ворвались в Минский лингвистический университет.
Когда полицейские допрашивают белоруса Светиловича и уточняют у него о национальности, он в знак солидарности и поддержки совместного дела говорит, чтобы его записали украинцем. Вместе с другим героем, Белорецким, они обсуждают это на балу, и Белорецкий говорит, что такой ответ достоин многих пуль. Он доказывает, что враг [у белорусов и украинцев] один и надо перед лицом этого гнета держаться вместе».
Хаданович обещает в представлении много различных контрастов и неожиданных сочетаний. Например, сочетание языка оперы с драматическим, театральным языком: все либретто написано стихами, но это очень разные стихи. Половина участников поют оперные арии и диалоги, а половина — декламируют стихи под музыку. То есть актеры Свободного театра словно разговаривают под музыку с певцами и певицами, использующими свое искусство.
С певцами и актерами играет живой оркестр — Five-Storey Ensemble, но вместе с ним применяется электронная музыка. А еще действо на сцене сочетается с фрагментами видео, которое показывают во время спектакля на разных экранах. Все это делается сложным художественным языком из многих деталей, и получается очень синтетическое и современное произведение, считает Хаданович.
Если постановка удастся, она станет одним из самых значимых «больших проектов» белорусской культуры периода после 2020 года. Может быть, вслед за ней родятся и новые кинофильмы, и романы?
Планируется, что один из показов оперы посетит король Британии Карл III.
«Наша Нiва» — источник качественной информации и бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ «НН»На главной оперной сцене Польши прошла репетиция «Дикой охоты короля Стаха» Короткевича
Владимир Короткевич. Секреты культового писателя
«Настоящее чудо». Случайно нашелся неизвестный стих Бородулина
