Немецкоязычное издание романа Евы Вежновец «Па што ідзеш, воўча?». Фото: Amazon.com
Авторка рецензии Сабина Беркинг (Sabine Berking) отмечает, что книга Евы Вежновец раскрывает кровавую историю белорусской родины авторки с женской точки зрения.
Предлагаем вашему вниманию текст рецензии.
«Когда все потеряешь, потом все идет слаженно», — рассуждает Рина во время долгого пути из Дармштадта в Гессене в родную деревню в Беларуси к югу от Минска. На Западе она не достигла ничего значимого, не имеет «ни семьи, ни дома, ни работы, просто алкоголизм».
А она уже немолодая. Конец дороги она идет пешком, а ночь зимняя промозглая, холодная, а тропа бежит меж двух болот, ей страшновато из-за волков и привидений людей, погибших здесь и дышащих ей в затылок. «Водка моя, постоялочка, постой у меня в животе и в голове».
За то время, что Рина ухаживала за стариками в Германии, пока ее не выгнали из-за пьянства, ее бабушка умерла, дожив до 102-х лет. Эта Дорофея была шептухой, которую все называли «Отзачымніха».
Она пережила две войны и девять властей, «любила невысоких или приземистых мужчин», ее большие ноги легко обходили болота. В наследство к внучке переходит карта смертей и генеалогические деревья целых деревень, которые через рассказы бабушки хранятся в ее голове.
Рина спасает от огня наследство — страницы тетради в клетку с кривыми огромными буквами, написанные ядовитым синим химическим карандашом, который нужно было снова и снова слюнявить, чтобы писать.
Мифы героической борьбы
В медитативном диалоге между внучкой и бабушкой расшифровывается ДНК страны, которая также принадлежит к мифическим, пропитанным кровью ландшафтам. Рожденная в годы революции, Дорофея росла среди мародеров периода гражданской войны, среди которых был и ее отец. Он перешел на сторону балаховцев, громивших евреев. Тех евреев, которые не успели вовремя убежать за границу или к большевикам, убивали насмерть, расстреливали, жгли, насиловали.
Большевистский террор сменил польский. Далее была коллективизация, высылка или расстрел всех, кто отказывался сдать все нажитое новой ненасытной власти. Колхозы и осушение болот привели к аграрной катастрофе.
Реки стали мелководными, торф высох в пыль. Образованных, как деревенский агроном, сдавали свои же люди во время большого террора: он же отдал предпочтение немецкому трактору Rübezahl, а не советской модели.
С религиями также была tabula rasa: только Орка, обманчивая детская любовь Дорофеи, будучи евреем, поставил себя на службу революции, спас жизнь раввину Моше Файнштейну.
«Единственное место, где еврею не запрещено читать Тору, это сральня. Государство, которое у себя запретило читать Тору, и есть сральня. Нельзя человеку здесь проводить жизнь», — подытожил ортодоксальный цадик и настойчиво посоветовал своему бывшему ученику уехать за границу.
Скупщики краденого, лицемер и головорез
Чуть позже белорусы встретили немецких солдат вермахта с хлебом и солью. Они надеялись, что пришел конец красному террору, и предлагали свои услуги немцам, опять делали евреев козлами отпущения, а в конце концов сами оказались зажаты между нацистами и партизанами. Во время и после войны всегда всплывали мерзавцы: ловкие скупщики краденого, лицемеры и головорезы, которые «сняли бы кожу даже с говна», если бы могли ее продать.
Где же такое описание истории понравится белорусскому руководству, где диктатор Лукашенко, как и его восточный сосед Путин, эксплуатирует прошлое, записывая в «фашисты» всех тех, кто сегодня не на его стороне. Незадолго до начала агрессивной войны России против Украины Лукашенко подписал закон, предусматривающий многолетнее заключение за отрицание геноцида белорусского народа.
Разумеется, речь идет не о жертвах коллективизации, погромах и сталинском терроре. А 600 тысяч убитых евреев просто включены в пропагандистский нарратив о двух миллионах жертв без обозначения имен. Деревянная синагога, в которой проповедовал ортодоксальный иудаизм Моше Файнштейн, умерший в Нью-Йорке в 1986 году, была снесена в 2009 году в городе Любань (который в романе назван Липенем), несмотря на международные протесты, а на ее месте поставили магазин.
Еве Вежновец удалось всего на 150 страницах создать литературный шедевр о малоизвестной и почти незаметной на Западе истории своей страны в двадцатом веке. Это история кровавых земель, полная насилия, онемения и беспощадности и одновременно история бунта средствами памяти. Рассказ и поэтический, и остроумно-иронический, и лирический, и непосредственный.
Тина Вюншман (Tina Wünschmann) перевела этот второй роман писательницы и журналистки, родившейся в 1972 году в деревне Загалье Любанского района, на немецкий язык с большим чутьем и эмпатией к ритму и колориту языка.
В отличие от авторки, которая сегодня живет в изгнании в Польше, ее героиня Рина возвращается на родину. Там она узнает из рассказов Дорофеи, откуда у нее рыжие волосы или веснушки, и задается вопросом возле вывески раввину Файнштейну, не кощунство ли это выпить мозельского вина за здоровье двух евреев.
Читайте еще:
«Was suchst du, Wolf?» Роман Евы Вежновец с энтузиазмом презентовали на Лейпцигской книжной ярмарке
