Митрополит-архиепископ Минско-Могилевский Тадеуш Кондрусевич в программе «Ток» размышлял о законопроекте о противодействии домашнему насилию.
Тадеуш Кондрусевич. Фото Надежды Бужан
— В Беларуси хотели принять закон о противодействии домашнему насилию. Церковь также участвовала в дискуссии — принимать или не принимать, в каком виде. Что там было не так? Ясно, что последнее слово было за Лукашенко, который сказал, мол, чушь, давайте не будем принимать. И не приняли. Но не трагично ли это? Как мы можем помочь семьям, в которых страдают от насилия?
— Я хочу, чтобы вы поняли позицию Католической церкви: Церковь за то, чтобы был такой закон. Насилия в семье не должно быть.
Церковь пропагандирует Евангелие любви, любви к каждому человеку. И насилия не должно быть. Не мужа против жены, не жены против мужа. Наверное, чаще всего страдают жены от мужчин, дети тоже. Детей бьют, они видят, какие отношения между родителями. Это нехорошо влияет на их воспитание.
Что нам не нравилось в том законопроекте? Что там делает слово «гендер»?
С английского GENDER — это пол. Но Бог создал человека как мужчину и женщину. И не будем выдумывать, сколько типов «гендера» там есть — десять, пятьдесят… Каждый раз их всё больше и больше становится. Для нас, верующих, есть два пола — мужчина и женщина.
Потом, на основании чего могут забрать детей у родителей? Много таких скандалов есть. Забрали. А на самом деле там ничего серьезного и не было. Шлепнул немножко по мягкому месту — и уже забрали.
Я в Вильнюсе был свидетелем в одной семье. Девятилетний сын телевизор смотрит. «Ну выключай уже» — «Не буду». И говорит отцу: «Не нарушай мои права». А там этот закон уже принят — полиция приедет. Вот это недоработано. А так — мы против насилия в семье.
Не о «гендерном равенстве» идет речь, а о равенстве личности.
— Как я вижу ситуацию? Вот недавно был скандал. Муж избивал периодически жену. А в последний раз он своего четырехлетнего сына сначала избил, потом облил водой и выгнал из квартиры. Хорошо, что там стояла коляска какая-то. Этот мальчик залез, и утром его нашли соседи. И поскольку женщина не писала заявления в милицию, никто ничего не мог сделать.
— Это проблема! И мы за то, чтобы эту проблему решать. Но, еще раз говорю. Где есть этот Рубикон? Ну придет милиция. Забрать не забрать… Как эту проблему решить? Для этого мы сидим там и работаем.
Когда-нибудь этот закон будет принят. Он нужен. Но еще раз скажу: эти «гендеры» там не нужны.
