Это должно было быть телесериалом, но материал отвергли заказчики, тогда Дэвид Линч создал полнометражный фильм со странным, таинственным, запутанным сюжетом, который получил десятки фестивальных наград, в том числе в Каннах, бесконечное число интерпретаций и звание одной из величайших картин мирового кинематографа. Вероятно, это одно из самых счастливых отверженных начинаний в искусстве.
Через фильм вы попадаете в тотальную галлюцинацию — с Наоми Уоттс и Лаурой Хэринг в главных ролях, лесбийской любовью, прыжками во времени, мистическими персонажами и предметами, соседством реального с неземными и различными сюрреалистическими штучками в познавательном стиле чудаковатого режиссера. В такой галлюцинации приятно оказаться.
По сюжету, Бетти приезжает в Голливуд становиться актрисой, останавливается в доме своей тети, а там находит незнакомку, потерявшую память. Сначала вы все поймете, потом не поймете ничего, потом начнете строить теории и объяснения, наконец захотите найти ответ у самого Линча, но он хитер достаточно, чтобы никому никогда не объяснять свои удивительные образы и миры. Скорее всего, «корректной» интерпретации в этом случае и не существует.
«Вы так упорно трудитесь, чтобы после того, как приходят идеи, построить эту штуку и все ее элементы правильно, в единое целое, на красивом языке, называемом «кино». И в ту секунду, когда она завершена, люди хотят, чтобы ты перевел ее обратно в слова — это очень грустно, это страдание», — как-то с улыбкой сказал режиссер и добавил, что люди всегда на самом деле знают, что то, что они увидели, значит для них.
На момент выхода «Малхоланд Драйва» — он был завершен в 2001 году, — Линч уже сделал себе имя фильмами «Голова-ластик», «Человек-слон», «Синий бархат» и таким же интригующе загадочным сериалом «Твин Пикс» с его знаменитым вопросом «Кто убил Лору Палмер?». Это один из тех авторов — авторов американского кино, который хоть и снимал в Голливуде, до течения голливудского кино в том смысле, в котором мы его обычно понимаем, никогда не принадлежал. Линч — это просто Линч, то есть не американское или европейское, не коммерческое или авторское, не экспериментальное или жанровое кино, а просто отдельная планета.
И вот любитель Фрэнсиса Бэкона и Эдварда Хоппера, фотограф, музыкант, чудак подготовил для начала тысячелетия нечто соответствующее ауре мистичности, сопровождавшей тогда последние годы. Еще недавно люди готовились к Судному дню, но вдруг шагнули в новый миллениум, где по кубриковской «Космической одиссее» люди свободно перемещаются между планетами. Билеты на космические корабли в 2001-м в продажу не поступили, но что-то космическое закрепилось в атмосфере, а значит, и в культуре, — и легендарный Линч такому контексту подходил идеально.
«Маккабричная мистерия», «постфрейдистская, лихорадочная мечта о кино», «взрыво-сексуальная история любви, наполненная честолюбием и жестокостью» — критики одобрили апофеоз Линчевской загадочности, написали сотни рецензий, заметили множество разбросанных по картине отсылок и так и так проанализировали его содержание, но большей ясности в историю «Малхоланд Драйва», кажется, так и не внесли.
Потому что в истории о Бетти и Рите можно проложить миллион границ между реальностью и сном/фантазией/бредом, можно зацепиться за конкретные знаки и придумать свою концепцию и, таким образом, стать соавтором этого грандиозного отрыва.
«Малхоланд Драйв» будет показываться на большом экране до 10 февраля.
