Я долго не раздумывала, когда мои финские друзья предложили присоединиться к их поездке за полярный круг в Лапландию в самые темные дни полярной ночи, как раз перед Рождеством. Последний закат солнца там состоялся 5 декабря, следующий запланирован на 6 января. Брать пробы грунта в это время большинству может показаться безумной идеей, но биологи из Ювяскюльского университета (University of Jyväskylä) Минна-Маарит Кютовиита (Minna-Maarit Kytöviita) и Хэли Юоттонен (Heli Juottonen) так не считают.
Доктор Кютовиита возглавляет проект по изучению микроорганизмов, живущих в холодном климате, и роли, которую играют бактерии и грибы в развитии растительности арктических песчаных дюн. Одна из целей проекта — узнать, как изменение толщины снежного покрова влияет на населяющие почву микроорганизмы. Для этого, собственно, и нужны пробы грунта.
После 14 часов пути мы наконец прибыли к цели нашего путешествия, находящейся за 200 км к северу от полярного круга, в малонаселенной и редко посещаемой местности у самой границы с Норвегией. Следующий день мы планировали начать как можно раньше, чтобы максимально использовать короткие часы дневного света, и еще сравнительно теплую погоду — всего минус 10 по Цельсию, ведь потом прогнозировалось снижение температуры уже до минус 20.
Действительно, в первый день было достаточно тепло, небо затянуло тучами, но, к моему удивлению, оказалось неожиданно светло. Все вокруг было бело, сотни оттенков ослепительной белизны и сказочные, укутанные снегом корявые деревья вдоль белой дороги сливались с белой линией горизонта так, что он совершенно исчез.
У нас пять участков, каждый из которых состоит из трех квадратных метров — на одном из которых слой снега будет снят, на втором квадратном метре слой снег мы увеличим и третий — контрольный, который будет оставлен в естественном состоянии. Но сначала мы должны раскрыть немного грунта на каждом участке, чтобы Хэли, на которую возложена наиболее сложная задача — вбиться в полностью промерзшую почву, — могла взять пробы. С первого взгляда это могло показаться как миссия невыполнима, но ничего нет невыполнимого для экстремальных ботаников. Это просто очень тяжело физически и довольно длительный процесс: замерзший грунт неохотно идет на сотрудничество. Но Хэли совершает чудо, и после того как она справляется с третьей тройкой квадратных метров уже в полной темноте, усталые и довольные, мы возвращаемся к нашему маленькому домику, где нас ждет горячий ужин, польский ликер из цветков черной бузины и, конечно, сауна.
Прогноз погоды составляется неточно для этой мало населенной местности — и столбик термометра опускается до минус 30 вместо обещанных минус 20, а облака исчезают. Надев все, что у нас было из вещей, мы чувствуем себя будто надутыми. Однако колкий сухой воздух кажется даже чуть теплее, чем вчера при влажных минус 10. Наше дыхание моментально кристаллизуется на наших ресницах и волосах, превращая меня и Минну в бородатых женщин (или моложавых Дедов Морозов?). Мы опасаемся, что взятие оставшихся проб может оказаться невозможным, но каким-то образом все получается, и мы успеваем закончить даже раньше, чем предполагалось.
Теперь мы можем как следует насладиться разноцветием арктической «ночи».
Выглядело так, словно солнце пыталось, но не могло, взойти и зайти в одной и той же точке небосвода, одаривая нас пятичасовым магическим светом и окрашивая южную часть небосвода в различные оттенки голубого, зеленого, красного, желтого и оранжевого — вся радужная палитра была перед глазами. Глубокие синь и фиолет, увиденные на севере, настолько чистые, что выглядят неестественно, по крайней мере я таких цветов раньше в небе никогда не видала. Вкупе с северным сиянием, «запланированным» на вечер, я начинаю понимать, почему эти места привлекают стольких художников и почему некоторые из них остаются здесь жить (в Лапландии почти в каждой деревушке или поселке есть своя галерея или арт-мастерская).
Как только мы закончили наш ужин и успели отогреться в сауне, стартовал магический показ. Сначала слабые зеленые «пряди», набирая яркости, начали медленно пульсировать над нами. «Хм. Что-то оно не очень-то переливается, да и где все другие цвета?» — немного разочарованным тоном Хэли решила «подразнить» небо. — «Я видела и лучшие шоу». Словно какой-то неземной виджей ее и правда услышал: зеленое сияние усилилось, и волны света задвигались над нами все быстрее и быстрее, как импрессионистские занавеси, окрашивая все вокруг в приятный зеленые оттенки. Вскоре появились и другие цвета — оттенки красного и желто-оранжевого. Мы почувствовали себя вознагражденными: в конце концов, не каждый получает такой прием! А я ощутила себя принятой, посвященной и вознагражденной богами Арктики. Все чувства сразу обострились: мороз жег кожу, тишина оглушала, а световое шоу оставило нас в состоянии очень близком к эйфории. Жизнь бесконечно прекрасна.
Автор выражает особую благодарность Дмитрию Подкопаеву.
