На термометре выше 32 градусов. А что в такую жару происходит в переполненных камерах? Пишет «Радыё Свабода».
Николай (имя изменено. — РС) еще день назад «сидел» в одном из областных СИЗО, где в общей сложности отбыл более 2 месяцев. Последнюю неделю в изоляторе бывший заключенный называет кошмаром.
«Дикая жара и духота в камерах. Люди спасаются тем, что обливаются холодной водой над унитазом», — рассказал он сразу после суда. И прислал правозащитнику Владимиру Левинову описание условий содержания. Вот некоторые цитаты из письма.
Воздух
Из-за высокой температуры и отсутствия вентиляции страшная жара и духота в камерах.
Камер для некурящих нет. Во всех камерах, где побывал, не работает вытяжка. Дым от сигарет стоит густым туманом, поскольку нет никакого движения воздуха.
Вдобавок ко всему воздух портит открытая сверху туалетная кабина. Все запахи остаются в камере, поскольку нет вентиляции. Чтобы устранить запахи, заключенные поджигают спички или бумагу, но от этого дышать не легче.
Прогулки
Прогулки в тесных «двориках» от часа до двух, но по факту за 72 дня ни разу не было прогулки дольше часа. В основном по 15—20 минут. Один раз была прогулка на 40 минут, но раз десять — всего по 10 минут в день.
Душ
Случаются неполадки с горячей водой и, как результат, — отказывают в посещении душа, который должен быть раз в неделю.
Еда
Суп из воды и капусты на самом дне. Второе из недоваренного гороха, перловки и непонятного мяса. Либо переваренные макароны в виде клейстера. Или сечка с запахом машинного масла. Крупные кости в каше, о которые неподготовленный человек может повредить зубы. Хлеб ужасного качества, от которого все время запоры и вздутие кишечника.
При этом запрещают передавать хорошую еду: мясные продукты, сыр, бананы, печенье, минеральную воду. Ложки выдаются вместе с едой, а в перерывах между приемами пищи пластмассовые приборы запрещено держать в камере. В результате люди едят тюбиками от зубной пасты, размешивают зубными щетками, пользуются старыми ржавыми кружками.
Медпомощь
В случае болезни получить реальную медицинскую помощь невозможно. Врач в лучшем случае обходит камеры раз в неделю и лечит всех больных анальгином. Фельдшер раздает обезболивающие.
Физические упражнения
Запрещена абсолютно любая физическая активность, это сразу расценивается как подготовка к бегству. На прогулках запрещены даже махи руками.
Переписка
Николай рассказал о проблемах с корреспонденцией: пропало множество его писем на свободу, пропала и часть корреспонденции, которую присылали ему. «Некоторые письма лежали у цензора неделями», — говорит он.
Бывший заключенный заметил и то, что еще до суда его пометили как политического: «Из-за бирки, указывающей на склонность к экстремизму» разрешалось спать только на верхнем ярусе и обязательно у входа в камеру. Свет ночью бьет прямо в глаза, поэтому очень сложно заснуть».
По словам правозащитника Павла Левинова, изоляторы в Беларуси не оборудованы холодильниками, что напрямую сказывается на качестве и калорийности пищи, которую получают заключенные.
«Как правозащитнику, довелось побывать в тюрьмах в Украине и своими глазами увидеть холодильники, установленные в коридорах тюрьмы. Заключенные могут ими пользоваться, если нужно, там в жару еда хранится. А у нас этого нет, государство фактически не обеспечивает прав заключенных на пристойное и безопасное питание», — констатирует Павел Левинов.
Политические в переполненных камерах
Николай сидел в витебском изоляторе в камерах, рассчитанных на 8 человек. Вспоминает, что только в одной камере их было 9, и то «лишнего» подселили, потому что один из них в тот день освобождался.
А как выносят эту жару в могилевском следственном изоляторе активисты «Европейской Беларуси» Максим Винярский, Павел Юхневич, Евгений Афнагель, Андрей Войнич? По словам Елены Терешковой, сестры Максима Винярского, их в камере 16 человек.
«Там очень тяжелые условия. Духота. Прогулки бывают, но не всегда. Если один заболел, то кому-то надо с ним оставаться, или вообще никто не идет. Знаю, что есть проблема с хорошей питьевой водой. Мог бы рассказать больше, но в свидании отказали», — рассказала Елена.
Екатерина Людвиг, жена Евгения Афнагеля, сообщила, что для заключенных могилевского СИЗО не принимают вентиляторы.
«У мужа в камере 17 или 18 человек, там таких больших камер много, во всех большинство — политические. А вентиляторов для них не принимают. Они затариваются питьевой водой, но не знаю, хватает ли. Скоро к нему поедет адвокат, тогда узнаем больше о том, как Евгений справляется с жарой», — рассказала жена Афнагеля, Екатерина.
А вот что про Павла Юхневича рассказала его родственница: «В камере жара, 18 человек. Еда портится, поэтому Павел сказал ничего не передавать, кроме фруктов, овощей и хлебцов. Вентиляторов в Могилеве не принимают. Знаю, что согласно каким-то дополнительным постановлениям в связи с высокой температурой можно передавать дополнительно 5 литров воды в месяц сверх общего веса».
«Кормушка» для заключенного в Старых Дорогах
На днях после 45 суток административного ареста вышел из изолятора в Старых Дорогах лидер стачкома «Беларуськалия» Анатолий Бокун. Его сначала держали в изоляторе Солигорска, но большую часть срока он отбывал в Старых Дорогах. Считает, что перевели туда специально. Рассказал, как переносили жару.
«Садишься возле» кормушки» (окошко в двери камеры, через которое передается еда) и глубоко дышишь более-менее нормальным воздухом. Хоть 5 минут подышал, и уже можно терпеть. Дальше сидишь на лавке — и обливаешься потом, как в бане. А что поделаешь? Но бытовые условия для меня не столь важны, главное — чтобы вокруг были нормальные люди», — говорит Анатолий Бокун.
Читайте также:
«Барак усиленного режима». Лидер стачкома «Беларуськалия» рассказал о 45 сутках ареста
